Следует обратить особое внимание на тот принципиальный момент, что и советская марксистко-ленинская политическая экономия, конкурировавшая практически на равных с неоклассической экономической теорией в течение де­сятилетий и, на наш взгляд, блестяще решившая задачу определения стоимости блага, также оказывается бессильной в решении проблемы измерения его по­лезности. Судя по всему, для самого К. Маркса, вопросы, связанные с потреби­тельной стоимостью и полезностью, оказались весьма трудными для разреше­ния, поскольку он потребительной стоимостью называет полезность блага, трактуя первую всего лишь в качестве вещественного носителя меновой стои­мости. В связи с этим К. Маркс пишет: «Не следует ли понимать стоимость, как единство потребительной и меновой стоимости? Не представляет ли сама по се­бе стоимость как таковая нечто всеобщее по отношению к потребительной и меновой стоимости как к ее особенным формам? Имеет ли это значение в поли­тической экономии?» [65, с. 216]. Данные вопросы свидетельствуют, во-первых,

о   сомнениях этого великого мыслителя по поводу нахождения потребительной стоимости, трактуемой всего лишь в качестве конкретного материального носи­теля стоимости, в поле зрения политической экономии, а во-вторых, о склонно­сти в той или иной мере отождествлять потребительную стоимость (полезность) блага с его стоимостью. Кстати говоря, последнее заблуждение, связанное с отождествлением полезностных и стоимостных характеристик технико­технологических нововведений послужило отправной точкой для разработки и масштабного использования методик расчета эффективности новой техники (например, широко распространенной в советские времена формулы приведен­ных затрат), которые выступили главной предпосылкой формирования затрат­ной (застойной) экономики (см. об этом подробнее п. 3.2).