Однако, несмотря на принципиальное отрицание рыночно­капиталистической идеологией принципов диалектики и историзма, которые, как известно, неумолимо объявляют преходящими любые объекты, процессы и явления, включая и «божественный» рыночный капитализм, всё в нашей жизни непрерывно изменяется и быстро трансформируется. В частности, наряду с ис­чезновением СССР и социалистического лагеря с политической и экономиче­ской карты мир стал однородным, однополярным, а значит, монопольным, вследствие чего в мировой экономике стало объективно меньше конкуренции и, следовательно, в результате разрушения СССР свободные рыночные силы по­несли глобальный урон. Кроме того, сегодня можно выделить целый комплекс других причин, которые все больше и настойчивее ограничивают действие сво­бодных рыночных сил и тем самым в растущем масштабе затрудняют чрезвы­чайно важную и ответственную работу рыночного механизма по определению полезности реализуемых на рынке благ.

В числе этих процессов и причин, оставляющих свободным рыночным си­лам все меньшее и меньшее «жизненное пространство», следует назвать сле­дующие.

Во-первых, весьма авторитетные зарубежные экономисты свидетельствуют, что на практике за последние 50 лет во всех технологически развитых странах

Запада с рыночной экономикой - США, Франции, Нидерландах и т. д. - участие государства в экономике (доля расходов государства в ВВП) как минимум уд­воилось, а в некоторых странах даже утроилось, достигнув значений от 31 % в США до 58 % в Швеции [92, с. 224-225]. Это означает, что кратно вырос, а кое- где вообще стал доминирующим публичный (общественный, государственный), а значит, нерыночный сектор национальной экономики, в котором указанная рыночно-эмпирическая оценка полезности благ, по меньшей мере, весьма про­блематична.